Первое сообщение в теме :

О том, как иногда полезно прогуляться ночью...

Время будет определено позже администрацией.
Квест планируется перенести в игру.
Участники: маркиз де Можирон, Горанфло и шут короля Шико.

- Здесь точно оставаться невыносимо, - Луи встал и вышел из-за стола. Неодобрительно качнув головой на высыпанные шутом монеты, миньон достал свой кошель. – Нет, дружище, так не пойдет. Это – он сгреб деньги шута и вложил их в мощную длань храпящего тела, - ты оставишь своему приятелю на поддержание волевого духа, а вот это, - вытряхнул себе в руку пригоршню золотых экю, - пойдут в счет нашей трапезы, и не только… – подмигнув шуту, молодой человек подкинул один золотой кружочек, поймал его и легкой походкой двинулся вглубь зала к прелестнице, что подавала им ужин, буркнув на ходу Шико, - момент, я сейчас.
Подойдя к девушке, королевский фаворит что-то горячо зашептал ей на ухо, указывая взором на спящего монаха,. Красотка покраснела, но, в конце концов, не выдержав, прыснула со смеху и кивнула в ответ маркизу. Довольно улыбнувшись той, Можиро передал монеты в нежные пальчики девы и уже было направился в к шуту, но не сделав и шага, обернулся и поцеловал не ожидающую подвоха милашку в губы. За что получил звонкую пощечину и нежный взгляд. И теперь, с чувством выполненного долга, вернулся к столу, где с трудом вытащил свой плащ из-под уже наплывшей на него задницы святого отца.
Застегнув оный и вскинув голову, отбрасывая упавшие на глаза пряди, Луи сердито посмотрел на Антуана.
- Ну уж нет, пусть его величество обойдется без меня. Ты слышал, что он мне утром наговорил? – с детской обидой в глазах полуутвердительно спросил друг короля шута, - Вот и посидит вечерок без моего общества, раз он его не ценит. Мне парижские улицы сегодня милее, чем кислая физиономия вечно недовольного монарха. Так что? Вместе пойдем? Или у тебя свои планы?
В этот момент к ним подбежала все та же милая трактирщица и, не произнеся ни слова, поставила на стол полдюжины бутылок великолепного портвейна, которого сегодня почему то не оказалось на столе у выпивох. Девушка густо покрылась краской и скрылась. Рассмеявшись, Можирон взял по паре бутылок в каждую руку и показал Шико. – Похоже вечер обещает быть томным. Бери остальные и пошли отсюда, а то у меня голова скоро лопнет от этой бури. На улице определимся кто и куда.
Кинув последний взгляд на брата Горанфло, маркиз вышел из трактира.

Шута позабавил молодой запал Людовика, с такой деливитостью и готовностью бросившегося устраивать досуг винной бочки в рясе, мирно храпевшей на скамье. Словно и не этот человек брезгливо кривился и прикрывал нос надушенным платком, завидев на нарядах придворных щеголей ленты, вышедшие из моды всего пару дней назад. Шико с улыбкой наблюдал за хлопотами приятеля, одеваясь в свою очередь. В другой раз шут отказал бы миньону в своем обществе - слишком разные были понятия у этих людей об отдыхе, как раньше виделось это Шико, да и не любил он сближатся с королевскими дружками, презирая последних за их манерность, излишнюю любовь к раврату и нытью, в целях вымаливания у короля денег и титулов. Одиночка по жизни, шут предпочитал себе в компанию себя, но что-то заставило изменить его своим привычкам.
- Ну что ж, дружок... Пойдем... Но предупреждаю, - Шико сгреб бутылки, завернув их в полу плаща, и вышел вслед за маркизом, - я собираюсь поплутать по притонам и закоулкам нашей славной столицы, а затем осесть в кабаке "Рог изобилия". Меня не прельщают сегодня кружева и духи придворных прелестниц. А вот хорошая драка или еще какое приключение не помешает. Давненько я не обнажал шпагу.
С этими словами Шико положил руку на рукоять своей длинной шпаги, под стать ногам своего владельца.

Повторив нехитрый прием монаха, Луи выдернул зубами пробку из одной бутылки, чуть не выпустив при этом из пальцев вторую.
Шико говорил так, будто он один шлялся ночами по кабакам и пристанищам славного города, а остальные друзья короля безвылазно сидели в Лувре.
Отхлебнув, Можиро поперхнулся, когда услышал про драку.
- Вот, Антуан! Вот! Очень дельная мысль, - откашлившись, молодой человек, пожал плечами, - хотя насчет прелестниц ты, конечно, зря. Их кружева и духи частенько преображают то, что казалось бы и преобразить уже нельзя. Лучше не снимать. – Пожав плечами, миньон философично заметил – драка, так драка. Это по мне.
Внезапно мужчина помрачнел и горько усмехнулся.
- Есть местечко, где мне бы очень хотелось продолжить одну. Дьявольщина! Этот подлец тогда скрылся, а ведь охота так славно начиналась. Но это треклятая дверь распахнулась и спасла его шкуру. - поступь приятелей уже принимали камни улиц столицы. Людовик шел и, казалось, нес пьяную околесицу, прихлебывая вино, но его ноги неумолимо двигались в сторону Сент-Антуанского предместья.
- Я тебе тоже покажу один закоулочек.

Шико мерял твердыми шагами мостовую рядом с миньоном, не смотря на то, что выпито было не мало и сьедено не меньше, хваленая выдержка и в этот раз не подвела шута. Чувства опьянения не присутствовало, голова была ясна. При словах Людовика о кружевах, шут вспомнил свою недавнюю вылазку в Лион, а точнее возвращение.
- Ты знаешь, маркиз, не всем дамам нужны кружева, чтобы стать желанными. Совсем недавно я наткнулся на одну барышню, которой весьма идут мужские штаны. Благодаря им можно рассмотреть весьма соблазнительную линию бедер, а через ворот рубашки грудь выглядит не менее аппетитно, чем в вырезе корсажа.
Примечая маршрут Можирона, Шико начал догадыватся, куда ведет его любимец короля и какие воспоминания терзают голову молодого человека.
- Покажи, дружок, покажи....

Шико мерял твердыми шагами мостовую рядом с миньоном, не смотря на то, что выпито было не мало и сьедено не меньше, хваленая выдержка и в этот раз не подвела шута. Чувства опьянения не присутствовало, голова была ясна. При словах Людовика о кружевах, шут вспомнил свою недавнюю вылазку в Лион, а точнее возвращение.
- Ты знаешь, маркиз, не всем дамам нужны кружева, чтобы стать желанными. Совсем недавно я наткнулся на одну барышню, которой весьма идут мужские штаны. Благодаря им можно рассмотреть весьма соблазнительную линию бедер, а через ворот рубашки грудь выглядит не менее аппетитно, чем в вырезе корсажа.
Примечая маршрут Можирона, Шико начал догадыватся, куда ведет его любимец короля и какие воспоминания терзают голову молодого человека.
- Покажи, дружок, покажи....

- Если все, что скрывает одежда, столь привлекательно, как ты рассказываешь, то лучше обходиться без нее, неважно женская она или мужская. Хотя, - гоготнул маркиз, - я бы взглянул на подобное зрелище, - не отдавая себе в том отчета, Людовик ускорял шаг. Долговязому шуту не должно было составлять труд поспевать за ним, Поэтому вскоре две высокие фигуры, подобно ночному ветру, влетели на то место, где состоялась знаменательная охота на кабана.
- Здесь, - глухо выдохнул миньон, откидывая пустую бутылку и откупорив другую. События давно минувшей ночи стояли пред взором. Как все тогда складно выходило. Наглец не свернул с дороги, указанной Келюсом, потом маленькое столкновение с дофином и, наконец, сама драка. Они близки были к тому, что бы на завтрак Генрике получил приятную новость.
Словно лев в клетке, Луи заметался по маленькому пятачку возле стены Турнельского дворца, потом побежал в сторону улицы Сен-Поль, восстанавливая в голове происшедшее и не прекращая пить вино. Его глаза лихорадочно блестели, но мозг был ясен, как никогда.
- Так.. вот оттуда он появился, -указывая на угол улицы Тизон, бухтел Можирон, - мы уже замерзли, как черти вне ада, и только распрощались с уродом Франсуа, как услышали топот копыт его коня… тут мы выбежали… здесь его ранил Келюс, - молодой человек не секунды не стоял на месте, бегая взад-вперед, - в этом месте он начал слабеть и отступать а потом исчез… Когда мы были у цели!- миньон уперся взглядом в дверь, которой было когда-то послано столько же проклятий, сколько и самому Бюсси.
- Шико, я хочу знать, кто его спрятал, - интонации мужчины не предвещали несчастной двери ничего хорошего, а если бы взор умел поджигать, то она бы уже пылала ярким огнем, - и сию же секунду, дьявол побери!

Шико уже понял, что речь идет о злосчастном поединке с Бюсси, устроеном в ту самую ночь, когда Сен-Люк был отлучен от жены и заточен своим повелетилем в Лувре. Шут поставил одну из бутылок на землю, а вторую, откупорив, выпил наполовину залпом. Горячая струя спиртного приятно обожгла глотку, наполнив приятным теплом грудь. Пока маркиз изучал место схватки, припоминая неприятные детали, Антуан допил первуюбутыль и принялся за вторую. Проделал он это все молча и весьма методично, словно бы он был не на улице ночью, причем в одном из самых опасных закоулков Парижа, а где-то в уютном кабаке. В самом деле, что произошло в ту ночь, когда четверо друзей короля сошлись в стычке с графом де Бюсси? Что скрывала за собой эта дверь? То, что там была женщина, у шута не вызывало сомнений. Иного и быть не могло, но вот какая? Королева Наваррская врятли, а вот ее приближенное лицо - вполне может быть. Однако, шут знал наверняка, что письма графу и обратно Маргарите передавала одна фрейлина - Габриэль де Тариньи. Также Шико знал дом этой почтенной барышни. Ее интрижки не вызывали у него заинтересованности, а потому слежку за ней шут не вел. Неужели ловкач Бюсси завел себе любовницу в этом квартале? Или это просто сочувствующая...
Шут допил вторую бутыль и как раз вовремя. Людовик уже не метался, но стоял напротив дверей таинственного дома, сверля взглядом дверь с небольшым окошечком с решеткой.
- Хочешь знать...
Окинув взглядом дом, Шико отметил, что свет не горит ни в одном окошке, цветы на окне второго этажа, где явно располагались господские комнаты, завяли, а на кухне не мигал даже ночничок, который обычно оставляли служанки на ночь, суеверно полагая, что свет избавит их от нечистой силы. В доме явно не было жильцов...
- Ну что ж, рискнем!
Молодой задор передался шуту и он с готовностью откинул бутылку в повозку с сеном, стоящую тут же у стены. Мягкая солома поглотила звук падения от бутылки. Улица была пуста, а из соседних домов не доносилось и звука. Шут словно кошка подошел к двери и налег на нее плечем, в поисках слабины. Дубовая дверь сидела на массивных железных петлях и врятли представлялось возможным так легко без шума и лишней возни выломать ее. Оглянувшись, шут заметил в стене удобную выбоину. Длинное тело и гибкие члены позволили Шико в несколько движений преодолеть расстояние до балкончика, который нависал над мостовой. Очутившись на нем, шут тихонько подошел к выходу на балкон, который преграждала дверь. Но эта преграда не была такой массивной, ка входная. При условии того, что двое приложат свои усилия, ее можно было открыть.

Луи тупо пялился на дверь, пока не услышал мудрые слова шута: «Ну, что ж, рискнем». Эти слова подарили ясную мысль в начавшем пьянеть мозгу, что взглядом замок не откроешь. Методично допив вино, он аккуратно, даже можно сказать бережно, как святыню, поставил две оставшиеся бутылки на порог возле двери, чуть поодаль определив пустую тару, и покарабкался по стене вслед за Шико. Краткий путь вверх маркиз проделал не медленнее, чем королевский дурак, но менее уверенно и, уже перелезая через перила, довольно улыбнулся.
- Шико, ты гений! – шепотом, будто их могли услышать, возвестил молодой человек, - А я -кретин, руки об эту стену ободрал. Генрих увидит – три дня убиваться будет, - глупо хихикнув, не к месту, добавил он.
Глядя на балконную дверь, и полностью довершись инициатору идеи, Можиро с восторгом предвкушал дальнейшее приключение.
- Что делаем дальше?
Миньон вытер ладони об камзол и ожидал команд старшего товарища. Потянуло на «подвиги и приключения» и Людовик свято верил, что сегодняшний собутыльник его не разочарует.

Отметив, что Можирон не надежный помощник – помимо того, что молодой человек все же опьянел, так еще и беспокоился о том, что его внешность была подпорчена, шут решил сам разобраться с дверью. Попробовав выбить ее толчками, Шико убедился, что это будет возможно только в случае прикладывания немалых усилий в данном случае сопряженных с шумом, который сейчас явно был лишним. Последним средством оставалось окошко возле двери, забранное решеткой с рисунком из цветов. Причудливо переплетаясь, прутья создавали железную изгородь, призванную хранить покой хозяев. Однако при желании и наличии длинных рук можно было попробовать разбить окошко, чтобы дотянутся до задвижки на двери. И то и другое у шута присутствовало, и он непреминул этим воспользоваться. Обмотав рукоять шпаги плащом, Шико аккуратно ударил по стеклу, тихий звон усилился эхом, но кому дело до того, что творится у соседей ночью? Тем более, если стражи нет рядом.
Аккуратно просунув руку в образовавшуюся дыру, шут дотянулся до задвижки. Один из осколков разрезал полотно рубашки, оставив едва заметную царапину на коже. Не обращая внимания на эту мелочь, Шико наконец подцепил кончиками пальцев задвижку и оттолкнул ее в сторону. Любой другой тут наверняка бы не справился, но долговязость и гибкость шута в который раз не подвели его.
Дверь открылась легко, выпуская наружу застоявшийся запах запертых комнат. В нем легко было уловить цветочные ароматы.
Скользнув внутрь, шут замер, внимательно вслушиваясь в звуки, доносящиеся из комнаты.

С восхищением и недоумением маркиз наблюдал за действиями шута, открывая в нем дарования настоящего взломщика. Луи предпочел бы просто высадить дверь. Ну подумаешь, пошумели бы чуть-чуть. Что в Париже мало шума ночами? Зато быстро. Хотя Шико нельзя было упрекнуть в медлительности – его движения были четки и споры, и вскоре дверь распахнулась перед ночными гуляками, как по волшебству. Луи не внюхивался ни в какие ароматы, когда вошел внутрь. В доме царила тишина и, явно было, что обитателей в нем нет. Только если насекомые. Но букашки не в счет. Оглянувшись и вглядевшись в интерьер, молодой человек понял, что попали приятели в спальню. Лунный свет падал в окно, и из мглы вырисовывалась огромная кровать с балдахином. С любопытством кота изучая обстановку, миньон прошелся по комнате.
- Мдааа, - многозначительно протянул Луи, - местечко, прям скажем, так себе… Если его не украшала какая-нибудь лесная нимфа, то я бы не хотел сюда попасть. - вернувшись к Антуану после небольшого экскурса, Можирон облокотился на его плечо. - Не вижу здесь ничего, что могло бы указать на хозяев этих апартаментов. Но ведь кто-то здесь был и этот кто-то спас от неминуемой смерти Клермона, - королевский друг начал приходить в себя и его речь становилась более связной и понятной.

Убедившись в том, что в доме не было никого, кроме них, Шико отыскал камин, а на каминной полке все, что нужно для разведения огня. Задернув штору, он достал клочок бумажки. Высечь искру не составило труда и вскоре бумага весело вспыхнула, грозя сгореть за несколько секунд. Не теряя времени, Шико поджег один из огарков свечей, стоящих в серебряных подсвечниках изящной работы на камине. Тусклое пламя свечи осветило покои неизвестной дамы, выхватывая колеблющимся светом отдельные фрагменты у темноты.
Шут обернулся вокруг себя, в поисках хоть какой-то зацепки. Высокая кровать под балдахином с белыми занавесками и золотистой бахромой, гобелены не стенах, изображающие сцены охоты и отдыха красивых дам и их кавалеров, а прямо над камином портрет женщины в полный рост. Даже в сумраке можно было отметить необычную красоту дамы, изображенной на нем. Голубое платье, вышитое цветами, как нельзя лучше шло хрупкой блондинке, чьи волосы мягкими волнами лежали на плечах, в черных глазах было немного грусти и в то же время много внутреннего достоинства. Розовая хризантема красиво подчеркивала алые губы дамы, так и манящие к поцелуям… Шут поднял свечу, стараясь рассмотреть ее лицо, но он точно не знал эту женщину.
- Ты знаешь, кто это?, - повернулся Шико к миньону.
Не дожидаясь ответа Можирона, шут подошел к гобелену и завернул один из уголков, не найдя требуемое, он кинулся к другому концу тканой картины и тут был вознагражден – взгляд выхватил одного из самых доблестных рыцарей, изображенных на гобелене. Прямо на его щите красовался герб главного ловчего графа Бриана де Монсоро, вышитый умелыми руками анжуйских мастериц. Шут с недоумением окинул взглядом комнатку неизвестной дамы – что это, апартаменты жены?! Или любовницы?

Людовик подошел к портрету и внимательно вгляделся в изображение. Дама на нем, походила на ангела. Маркиза аж передернуло от такого сравнения, пришедшего в голову. Но отрицать очевидную красоту он не смог. И точно знал, что когда то видел эту женщину. Только когда? И что самое интересное где?
Самое забавное, что свои ассоциации с ней и кроватью он помнил прекрасно. Даже мелькнула в голове мысль, некогда возникшая в мужском сознании: «Такой цветок, даже сорванный, может долго радовать обладателя» На большее воспоминаний не хватало. С досадой тряхнув головой, Можиро подошел к шуту, ковырявшемуся с гобеленами. Молодой человек проследил взгляд сообщника. Все сразу встало на свои места. Мозаика сложилась. Ну конечно! Шико же еще долго измывался над графом де Монсоро, когда тот пришел к королю получать распоряжения о грядущей охоте. Даже довел того до ярости. Что, впрочем, было делом несложным. Это было как раз накануне представления графини ко двору.
- Ну-ка, дай сюда ненадолго, - друг короля забрал у Антуана подсвечник и поднес его к портрету, освещая полотно, чтобы лучше разглядеть его. В бликах пламени черты лица девушки стали более явственны.
- Знаю ли я кто это, ты спросил? – рука с подсвечником поднялась, и огонь оказался прямо напротив глаз красавицы, словно вселяя в них жизнь , - Да это, друг мой, никто иная, как жена нашего бесценного главного ловчего. Это графиня Диана де Монсоро, Шико. Я был на ее предоставлении ко двору, а ты в это время где-то в очередной раз шатался.

Роль воришки, взламывающего по ночам чужие дома в поисках поживы, была несвойственна шуту и если бы не желание пролить свет на таинственное проишествие, Шико никогда бы не посягнул на чужое спокойствие... Однако, чем больше появлялось ответов, тем скорее росло количество вопросов.
Дом главного ловчего в такой глуши, да еще такой скромный... Господин с волчьим блеском в глазах явно что-то скрывал от общества и смотря на портрет белокурой незнакомки, становились немного ясны его мотивы.
- Забавно. Самый уродливый человек в Париже умудрился женится на такой красавице. Жизнь причудлива, а судьба любит злую иронию... Не завидую я этой даме. Диана...
Шут словно пробовал на вкус имя графини де Монсоро. Интересно, какой она фамилии. Кто отец этого ангельского создания...
- И ты говоришь именно в этом доме скрылся граф де Бюсси в ту злосчастную ночь?
Шико перевел взгляд на Можирона, все еще изучавшего портрет.

Маркиз опустил канделябр и портрет вновь погрузился в темноту, ловя на себе редкие блики свечей.
- Да… Забавнее не придумаешь, - поставив подсвечник на резной столик, Луи сел на пуфик у зеркала.- Однако я не припоминаю, чтобы графиня была сильно счастлива, когда ее муж вел под руку и представлял всем. Знаешь она была красива, но какая-то…- подбирая нужное слово, миньон смотрел сквозь шута, и вдруг хлопнул себя по коленке, - вот.. какая-то холодная. Как любимая статуя Генрике. А здесь иная Диана, поэтому я не сразу и узнал ее, хотя помять на хорошенькие лица у меня отменная. Будешь тут холодной,- не слишком участливо усмехнулся мужчина, - у меня даже аппетит пропал, когда впервые увидел «последнюю шутку короля».
Убожество обстановки угнетало и придворный брезгливо морщился. Можиро в жизни бы не подумал, что главный ловчий королевства заберется на окраину Парижа, да еще и живет так по-спартански, обрекая на такую же жизнь свою жену.
- Именно, дружище, именно в этом. Но я даже предположить не мог, чей это дом. Принц еще тогда крутился неподалеку. Наш Франсуа шел к Менасису. Он так утверждал, по крайней мере. Жаль не прихлопнули тогда его, зато напугали почтенно. Думаешь один слуга герцога спас другого?

Вновь взяв подсвечник, Шико направил свет единственной свечи вновь на портрет.
- Холодна? Чума на мою голову, иметь такого мужа и быть жизнерадостной это было бы странно. Хотя женщины бывают весьма и весьма загадочны. Одна придворная дама наоборот выбирает себе в любовники самых отьявленных уродов. Ее слуга приводит к ней горбунов, карликов и калек. Но графиня не смахивает на такую... Художники так часто лгут, что я не берусь судить о ней по портрету. Жаль, что не довелось узнать ее при дворе.
Шут посерьезнел. Внутреннее чутье подсказывало ему, что тут что-то было нечисто, но что логика и факты подсказать не могли, так как последние отсутствовали.
- Я не думаю, а рассуждаю... Если по порядку, то Бюсси не знал, что Вы тут организуете засаду, да и Монсоро врятли об этом догадывался. На свадьбе Сен-Люка его не было, а значит он мог быть тут...
Замолчав, Шико вновь окинул взглядом комнатку, словно в поисках зацепки, но ее не было.

- Фи, Шико! Нашел о ком вспомнить! Ты хочешь, чтобы меня стошнило?
Луи тревожно посмотрел в зеркало и радостно обнаружил, что с его внешностью все в порядке. В полумраке казалось именно так.
- Очень даже мог. Но тогда возникает другой занятный вопрос: почему он не выбежал на помощь? Он, конечно, отвратен, но на труса не похож, - Можирон закинул согнутую в колене ногу на другую. - В то, что он не слышал, творящегося под окнами, я тоже не поверю. Так что не сходится. Либо наш ловчий глух, как старая бабка на привозе, либо он трус, либо его попросту не было дома. Я больше склоняюсь к последнему, хотя может и ошибаюсь. Но тогда в чьи же ручки попал наш израненный кабанчик?
Фаворит государя уныло вздохнул и поправил сбившийся манжет.
- Пошли уже отсюда. Мы увидели все, что хотели. Вряд ли найдем здесь записку с пояснениями, что произошло в ту ночь, а рассуждать мы можем и на улице. Тем более там осталось еще вино и воздух явно свежее. Во всяком случае, я вниз.
Поднявшись с пуфика, Людовик направился к балкону и, в мгновение ока перемахнув ограду, спрыгнул в телегу с сеном. Отплевавшись от сухой травы, маркиз спустился на мостовую и прямиком отправился к «заначке» из двух бутылей.

Напоследок оглядев спальню графини, Шико вновь остановил взгляд на портрете. Женщина на нем сейчас казалась не портретом, а призраком благодаря причудливой игре теней. Свеча едва горела, грозя вот-вот потухнуть и отставить шута в этих покоях в полной темноте, но что-то не отпускало его. Взгляд молодой девушки на портрете привлекал разнообразием скрытого в нем. Тут было и благородство, и печаль, и женское кокетство, и какое-то легкое отчаянье...
Шут встряхнул головой, сбрасывая наваждение. Еще не хватало увлечься этой белокурой нимфой.
Хотя игра того стоила, если учитывать, что можно было бы досадить главному ловчему. Однако, после одного давнего, но весьма значимого случая Шико отказался от общения с блондинками. Они больше не привлекали его. И дело было не в палках, но в предательстве.
Кинув последний взгляд на портрет, шут отправился за миньоном.
Спать по прежнему не хотелось, в голове все смешалось.
Что в таких случаях стоило делать?
Пить. Ответ всегда верный, тем более, что есть с кем.
Перекинув ногу через балкон, шут вцепился в оградку из поручней и повис над мостовой. Было довольно высоко, но это не пугало-рост и упругость членов как всегда приходили на помощь.
- А что, ты бы польстился на прелести этой дамы? Хотя стоп,-Шико улыбнулся,-кажется на них уже польстились! А наш брат Франсуа имеет хороший вкус и не боится бешеного волка Монсоро.
Шут уже стоял на улице, поправляя плащ.
- Предлагаю продолжить вечер в одном прекрасном месте, куда надушенные господа вроде тебя заглядывают очень редко, а зря. Вино там превосходное, дичь подают отменную, а служанки весьма пригожи.

Можиро уже вовсю поглощал вино, когда шут спрыгнул с балкона и чуть не поперхнулся от его вопроса.
- Шутишь? – миньон протянул вторую бутылку Антуану, не обращая внимания на то, что задает подобный вопрос именно тому, кто это делает постоянно. Однако за этот вечер юноша заметил, что королевский дурак является не только мастером едкого словца. – Пусть на них польстился сам сатана – я бы рискнул. Правда, лишь для того, чтобы разок оттянуться с такой куколкой – обычно подобные девицы полны однообразия.
Вино неумолимо заканчивалось, и предложение спутника оказалось как нельзя кстати. Проверив шпагу, Людовик пятерней попробовал уложить вконец разметавшиеся волосы и оправить манжеты. Бросив это бесполезное занятие, он допил свое вино и метнул бутылку в уже знакомый стог сена. Тем не менее, по иронии судьбы – чем тише, что-то хочешь сделать, тем громче оно выходит - отправленная в повозку тара столкнулась именно с той, что ранее туда закидывал Шико. От звона ударившихся друг о друга сосудов, раздавшегося взрывом в ночной тишине, маркиз даже втянул голову в плечи и зажмурился.
- Пойдем скорее в твое «прекрасное место», пока мы не перебудили весь квартал. Слон в посудной лавке наделает меньше шума, чем я на этой дьявольской улице, - подхватив шута под руку, королевский любимец настойчиво потащил его в направлении, откуда они пришли, хотя понятия не имел, где та сказочная обитель, о которой столь вдохновенно вещал его приятель и нынешний собутыльник.

Хотя прошло не так много времени с тех пор, как семья Дюморье осела в Париже, это "немного" начинало казаться баронессе вечностью. А всё отец, который кроме счастья возвращенного достатка, снова внял мольбам Шарлотты приструнить дочь и запретил последней выход в город без его всемилостивейшего на то разрешения. Даже в сопровождении Агаты. И как только девушка не умоляла его, все уговоры были тщетны. "Этот город полон разврата и ханжества" - слышала она в ответ.
Сегодня всё зашло ещё дальше. Уговор об отсрочке замужества на год постепенно терял свою силу ввиду нового материального благосостояния Дюморье. Его Величество намекнул барону, что он может рассчитывать на хорошую партию для своей дочери. И уже даже есть кое-кто на примете. Старый барон был в превосходном расположении духа, а его юная наследница потихоньку начинала ненавидеть тот день, когда они приехали в Париж. Весь день она просидела в своей комнате, не желая даже спуститься к обеду. Вот только-только у неё начали налаживаться отношения с отцом, как тут же всё вернулось на круги своя...
За окошком смеркалось. Изабель с тоской глядела на монастырский сад за соседней невысокой стеной. Ветер легонько колыхал ветви яблонь. На витиеватых дорожках не было видно ни души. И так вдруг захотелось очутиться в этом саду, вдохнуть свежего воздуха, побродить меж деревьев, послушать тишину... Решение пришло само собой. Не будь она Изабель Дюморье, если сегодня же она не погуляет по этому садику. К тому же её любимый костюм немного запылился. Даже Агата не знает о том, что он был бережно спрятан на дно сундука с платьями. Какое же путешествие без него?! Изабель довольно хихикнула. Теперь, после продуманной глупости, она почувствовала себя гораздо лучше.
Никому и в голову бы не пришло, что старшая дочь в семье барона, в Париже, огромном неизвестном городе, сможет выкинуть что-нибудь эдакое, поэтому, ничего не подозревая, все члены фамилии, в том числе и их прислуга, погрузились в крепкий столичный сон. Но где уж тут уснуть юной непокорной голове?! Раз уж надумала, то надо доводить дело до конца. Облачившись в свой привычный костюм для прогулок верхом, и надежно упрятав длинные волосы под шляпу, Изабель тихонько открыла окошко.
В эту ночь Париж мог наблюдать привычную картину. Юный любовник покидал гнездышко своей возлюбленной. Именно это, скорее всего, могло прийти в голову любому, кто бы невзначай увидел Изабель, неуверенно карабкающуюся вниз по стене.

Поведение молодого человека вызвало улыбку на губах шута и он звонко рассмеялся, настраиваясь вновь с мистического на шутливый лад.
- Ба, дружок, да ты просто кладезь премудростей! Но пойдем поскорее отсюда, пока на шум не вышли соседи, хотя не думаю, что кто посмеет желать знакомства с нашими шпагами.
Разбушевавшийся миньон потянул шута в совершенно неправильном направлении, но это было и лучше. Осторожность Шико, никогда не затихавшая в нем, подсказала, что лучше описать небольшой круг, но не идти через Сент-Антуанское предместье. Таким образом было потрачено лишние десять минут, но они не прошли даром. Приятели звонко хохотали, вспоминая дам, которые отнюдь не были полны "однообразия". Шут как раз вспоминал одну из таких милых барышень, когда на одной из улиц его внимание привлекла тень на стене дома. Знаком обратив внимание маркиза на этот факт, шут предложил пронаблюдать за фигуркой.
Было видно, что повиснувшое над мостовой тело принадлежит юноше, а скорее всего даже еще мальчишке. Школяр? Или воришка?
- Хорош гусь!, - прошептал Шико, - еще молоко на губах не обсохло, а он уже по женщинам! Или вор, как думаешь? Давай его напугаем, вот будет потеха.

Луи только открыл рот, чтобы рассказать еще одну смешную и поучительную историю из собственного жизненного опыта (разумеется, делая вид, что все это происходило не с ним), как шут, указал ему на фигуру на стене. От неожиданности у Можиро отвисла нижняя челюсть, и он на мгновение лишился дара речи.
- Больно щуплый для серьезного искателя приключений, - в тон Антуану зашипел маркиз, оценив обстановку и кивнув в знак согласия, - но проучить стоит.
Устремляясь к стене дома и стараясь визуально слиться с ней, Людовик махнул рукой, приглашая собутыльника присоединяться. Глянув на стекающий вниз силуэт, готовый вот-вот сорваться, дворянин собирался, в случае падения мальчика, все же поймать его, но если тому удастся благополучно достигнуть земли, то… мужчина коварно улыбнулся своим мыслям.
Затаив дыхание, чтобы не веяло спиртным, королевский друг весь превратился во внимание, наблюдая за неумелыми движениями парнишки. Больше всего молодой человек переживал за кожу рук ночного гуляки – сам недавно ободрался о балкон.

Повинуясь острому внутреннему желанию подшутить над молодым человеком,
непонятно по какой причине зависшем над мостовой Парижа, и предложению
приятеля, Шико направился за фаворитом. Забавно было встретить собрата
по посещению домов через окна и балконы в эту ночь.
Шут аккуратно присоединился к фигуре маркиза де Можирона, слившейся со стеной домика, покидаемого парнишкой.
К сожалению, рассмотреть его не представлялось возможности и оставалось только ждать приземления молодого человека на камни мостовой.

Не привыкшая к жизни в городе, Изабель не думала об опасности или хотя бы о том, что её могут заметить. Спускаясь по стене, она неожиданно услышала голоса приближавшихся людей.
Не желая быть застигнутой, беглянка вцепилась руками за подоконник, и уж было решила лезть обратно. Но в панике сначала левая нога соскользнула с выступа, а затем и правая составила ей компанию. Таким образом, беспомощно повиснув на руках и барахтаясь со всех сил, стараясь нащупать ногой опору и не находя её, иного выхода не оставалось, кроме того, как прыгать. "Да, поломанные ноги были бы сейчас не очень кстати… " иронично пронеслось в голове.
Откровенно говоря, девушка в сердцах уже тысячу раз успела пожалеть о своей глупой затее, но поделать теперь было ничего нельзя. Слава Богу, хоть голоса затихли. Размышлять об остальном было некогда, руки начинали затекать. Сгруппировавшись, словно кошка, Изабель благополучно достигла земли. От удара её отбросило на спину. Но, благодарение небесам, руки-ноги остались целы!..

Шут с замиранием сердца охотника в засаде следил за неловкими движениями юнца. Уже было ясно, что изящного приземления на мостовую не предвидится. Молодой человек явно услышал двоих мужчин и занервничал, что не могло не сказаться на координации его движений.
Неловкий жест... еще один и юноша повис над мостовой. Шуту даже жаль стало бедолагу в какой-то момент, но любишь женский пол, люби и по стенам лазить.
Когда парнишка наконец достиг мостовой, Шико тут же подскочил к нему и заботливо подхватил за шиворот.
- Сударь, Вы не ушиблись ли?, - тон шута был наигранно заботлив и чуть приглушен в расчете на то, что в доме их могут услышать, а это парню совершенно ни к чему. Подмигнув миньону, Шико отряхнул плащ юнца и помог восстановить равновесие. Парнишка был явно юн. Лет 15-16. Так по крайней мере казалось в темноте.
- Дорогой друг, какое досадное проишествие. Нам на голову падают школяры.
Разговаривая с приятелем, шут вплотную приблизил лицо к голове юноши, окатывая его винными парами.

Явление Шико отвлекло маркиза лишь на мгновение от ночного проходимца, но его хватило, чтобы щуплая фигурка оказалась на мостовой, а Луи и пальцем не успел пошевелить. Шут подскочил и почти с материнской заботой отряхивал горе-скитальца. Однако это не мешало Антуану держать его за воротник, словно куклу, и одаривать всеми прелестями последствий употребленного вина.
Темнота ночи скрыла хищный оскал молодого человека.
- Дружище, - Людовик, подражая своему сегодняшнему сотрапезнику, решил пока обойтись без упоминания имен, - лично я не люблю, когда моя голова находится под угрозой падения на нее чего-либо. – Сколько заботы, пусть и наигранной было в голосе его спутника, столько же раздражения и открытой враждебности было в голосе миньона. Можиро сделал шаг вперед, вплотную приближаясь к мальчику, и окинул презрительным взглядом его миловидное, даже не покрывшееся юношеским пушком, лицо.
- А может вернем его обратно, а, приятель? Раз не докинем, два, но уж на третий, тем, что останется от первых двух, точно попадем, - насмешка и издевка в голосе дворянина острой сталью разрезали густой ночной воздух. Склонившись к уху Шико, фаворит Его Величества скорее выдохнул, чем прошептал:
- Ты – добрый, я – злой. Попугаем школяра.